Хочу, но не могу: почему наша психика мешает нам похудеть

Несколько лет назад японские ученые изобрели специальные очки, сквозь которые куски лежащей на тарелке пищи кажутся намного больше, чем они есть на самом деле. Результат испытаний «прибора» порадовал: садясь обедать или ужинать в этих очках, участники эксперимента съедали меньше обычного. Стало быть, скоро японская оптика пополнит список приспособлений и рекомендаций, помогающих сбросить вес.

В этом списке уже чего только нет: зарядка, диеты, самовнушение, предложение есть с синих тарелок, якобы снижающих аппетит, и лучший в мире совет от Майи Плисецкой. Когда балерину спросили, что она делает, чтобы сохранить фигуру, ответом было: «Сижу не жрамши».

Мир постепенно перестает сходить с ума по тощим фигурам: в некоторых южных странах с моделями, носящими 42-й и меньше размер, перестали заключать контракты, а популярность моделей плюс-сайз, напротив, стремительно растет. Значит ли это, что худеть теперь вовсе не надо? Фанатично — нет, чтобы соответствовать чьим-то идеалам — тоже. Но вес не должен мешать человеку быть здоровым.

Иногда действительно необходимо сбросить несколько килограммов не ради кого-то, а исключительно для себя: чтобы не болели колени, не росло давление, чтобы можно было отправиться в дальний поход и меньше страдать от летней жары и, в конце концов, чтобы без проблем застегнуть любимое платье. Но, несмотря на все способы, придуманные японскими, британскими и другими учеными, похудеть не получается. Не то что на три килограмма — даже на один.

Когда случаются такие на редкость обидные вещи, хочется ненавидеть собственное тело. Однако зачастую причины кроются вовсе не в физиологии. У полноты есть много психологических причин. Известно, например, что у 80% людей с лишним весом родители тоже достаточно крупные, и, если связь с ними очень сильна, а мысль об отделении, самостоятельности страшна, человек будет продолжать семейную «традицию», не разрешая себе похудеть и стать непохожей на родных.

Генетический запрет

В нашей стране только два поколения постоянно слышали в детстве: «Не ешь так много, а то растолстеешь!» Зато многие помнят слова бабушки, которая поливала чисто вымытую маленькую девочку водой, приговаривая: «С гуся вода, с Машеньки худоба». И русский язык, уже вобравший в себя большое количество иностранных слов, так и не приблизился к идеалу стройного тела: если припомнить наши сказки и поговорки, слово «худой» в них всегда означало «плохой», а слово со смыслом «растолстеть» звучало как «раздобреть». В нашей генетической памяти сохранены истории войн, переселений, лагерей, тюрем, и рядом с понятием «смерть» всегда стояло «голод». Мы уже не стесняемся выбрасывать испорченный хлеб, вместо того чтобы наделать из него сухариков, хотя прекрасно помним, как это делала пожилая родственница, пережившая блокаду. А воспоминания о пустых прилавках двадцатилетней давности могут и вовсе быть очень яркими: кто-то видел их сам, другие слышали рассказы родителей. Непрекращающиеся разговоры о новой волне экономического кризиса вызывают у оптимистов в первую очередь такую же реакцию: «Надеюсь, с голоду не умру». Впечатлительный человек, на которого сложная история его семьи или боязнь разорения оказывают особенное воздействие, способен набрать вес словно бы про запас. В этом случае им движет страх перед ждущими впереди трудностями, возможной бедностью, голодом. Глядя на себя в зеркало, он может вслух переживать по поводу лишнего веса, но ощущать при этом спокойствие и даже умиротворение.

Однако набирать килограммы, которые потом слишком трудно сбросить, порой заставляют не только мысли о страшном — спусковым крючком для набора веса часто служат и приятные события.